(О страшной техногенной катастрофе и великом подвиге советских людей по преодолению последствий аварии на Чернобыльской атомной станции)
В ночь на 26 апреля 1986 года в СССР случилась катастрофа вселенского масштаба – произошёл взрыв на Чернобыльской атомной электростанции. Как и при любом вообще атомном взрыве образуется радиоактивное облако, так оно образовалось и здесь. Ветер разнёс его на огромные пространства и им накрыло десятки стран. Несколько тысяч человек погибли от облучения. Вот как выглядела с неба обстановка над взорвавшимся энергоблоком на следующий день после взрыва, описанная очевидцем.
Участник ликвидации последствий аварии будущий полковник медицинской службы, кандидат медицинских наук Николай Алексеевич Померанцев, который в момент описываемых событий являлся руководителем первого медицинского коллектива Сводной авиационной группы ВВС, описывает это страшное зрелище следующим образом: «Ночью 26 апреля 1986 года я в составе группы офицеров штаба вылетел на вертолете Ми-8Т с аэродрома Жуляны (Киев). По нашей просьбе, командир вертолета пролетел в непосредственной близости от места аварии на Чернобыльской атомной электростанции. До сих пор помню это жуткое зрелище: разрушенный реактор 4-го энергоблока — огромная чаша, горящая синеватым, с желто-красными языками, пламенем. Над ней хорошо был виден поднимающийся к небу воздушный ярко-белый конусообразный столб, переходящий в облако. Вокруг куски бетона, остатки искореженной арматуры, осколки графитовых стержней. Бортовой рентгенометр ДП-3В зашкаливал, стрелка прибора замерла за предельным для него показателем — 500 Р/ч. Тревога охватила всех присутствующих на борту вертолета….» (Из будущей книги «Летчики и авиационные медики: как это было»).
В этой книге военного медика-офицера описывается и наглядно демонстрируется поистине титаническая работа военной авиации, на которую пришёлся значительный её пласт по доставке к непогашенному ядерному реактору песка, грунта, металлоконструкций и бетона, чтобы забросать всё это с воздуха и снизить активность выбросов радиации в воздух, а в конечном итоге соорудить соответствующее укрытие вокруг реактора. Такое укрытие предназначалось для изоляции над взорвавшимся четвёртым энергоблоком.
Это укрытие, которому впоследствии дадут неофициальное название «саркофаг», было построено всего за 206 дней, т.е. к ноябрю 1986 года. На его строительство ушло 400 тысяч кубометров бетонной смеси (!!!) и 7000 тонн (!!!) металлоконструкций. В постройке сооружения, помимо вертолётов ВВС, было задействовано 90 тысяч человек. Автор и технический руководитель проекта — В.А.Курносов, а научный руководитель проекта В.Г.Асмолов. Руководил монтажными работами В.И.Рудаков. Из-за ограниченного объема настоящей статьи я не смогу описать и сотой доли того, как осуществлялась ликвидация последствий аварии, каких трудов и усилий участвующих в этом людей это стоило. Но скажу лишь, что это была колоссальная, невиданная ни по объёму за столь короткое время, ни по силе духа людей работа.
Правда, следует заметить, что, как пишет председатель Московского областного Союза общественных объединений «Союз инвалидов Чернобыля» В.В.Китаев, «саркофаг», конечно, был построен к 30 ноября 1986 года, но еще долгие четыре с половиной года, сменяя друг друга, на станции трудились ученые, инженеры, рабочие институтов и предприятий Министерства среднего машиностроения СССР (Минатома), Министерства энергетики СССР. Участвовали люди из других министерств, специалисты атомных электростанций Советского Союза, кадровые военные, резервисты-«партизаны», призванные из запаса: офицеры, сержанты и рядовые, которые вели работы на ЧАЭС, строили дороги, проводили работы по захоронению радиоактивных выбросов, проводили дезактивацию особо опасного объекта — крыши третьего энергоблока, других помещений станции, города Припяти, близлежащих населенных пунктов, прилегающих к станции территорий».
________________
А вот слова самого непосредственного участника аварии, видевшего её непосредственно на самой ЧАЭС, наблюдавшего весь процесс развития катастрофы от начала и до конца её. Эти слова мною взяты из документальной статьи Елены Шмараевой «Радиоактивный процесс. 30 лет назад обвиняемых по делу об аварии на Чернобыльской АЭС судили прямо в зоне отчуждения».
«Мы не знали, как работает оборудование от выброса энергии атома, поэтому в первые секунды я воспринял… появился какой-то нехороший такой звук <…> сам звук я не помню, но помню, как его описывал в первые дни аварии: как если бы «Волга» на полном ходу начала тормозить и юзом бы шла. Такой звук: ду-ду-ду-ду… Переходящий в грохот. Появилась вибрация здания. Да, я подумал, что это нехорошо. Но что это — наверно, ситуация выбега. <…> Затем прозвучал удар. Я из-за того, что был ближе к турбине, посчитал, что вылетела лопатка. <…> Я отскочил, и в это время последовал второй удар. Вот это был очень сильный удар. Посыпалась штукатурка, все здание заходило… свет потух, потом восстановилось аварийное питание. <…> Все были в шоке. Все с вытянутыми лицами стояли. Я был очень испуган. Полный шок. Такой удар — это землетрясение самое натуральное. <…> Кровля машзала упала — наверно, на нее что-то обрушилось… вижу в этих дырах небо и звезды, вижу, что под ногами куски крыши и черный битум, такой… пылевой. Думаю — ничего себе… откуда эта чернота? Такая мысль. Это что — на солнце так высох битум, покрытие? Или изоляция так высохла, что в пыль превратилась? Потом я понял. Это был графит. <…> Прошли возле завала… я показал на это сияние… показал под ноги. Сказал Дятлову: «Это Хиросима». Он долго молчал… шли мы дальше… Потом он сказал: «Такое мне даже в страшном сне не снилось». Он, видимо, был… ну что там говорить… Авария огромных размеров».
Так о событиях ночи 26 апреля 1986 года на Чернобыльской АЭС рассказывал Юрий Трегуб — начальник смены 4-го блока станции. Через год с небольшим, 11 июля 1987 года, он поднимется на свидетельскую трибуну в Доме культуры Чернобыля и даст показания против своего бывшего руководителя — заместителя главного инженера станции Анатолия Дятлова. Дятлов получит 10 лет лишения свободы и станет одним из шести «чернобыльских стрелочников», как нередко называют осужденных по делу о катастрофе руководителей и инженеров ЧАЭС.
Как пишет автор упомянутого грустного рассказа о трагедии и её участниках, «Анатолию Дятлову в момент катастрофы было 55 лет. Опытный физик, выпускник МИФИ, на ЧАЭС — со стадии ее строительства в 1973 году. В 1986 году Дятлов был заместителем начальника главного инженера станции по эксплуатации. В ночь на 26 апреля он участвовал в испытании так называемого «режима выбега турбогенератора». Эксперимент был запланирован заранее. Во время остановки реактора 4-го энергоблока (его полагалось заглушить для планового ремонта) инженеры и операторы станции должны были проверить, может ли инерция вращения турбогенератора использоваться для непродолжительной выработки электроэнергии для собственных нужд станции — в случае ее обесточивания. Правительственная комиссия, а вслед за ней и следователи по делу о катастрофе пришли к выводу, что персонал и руководство ЧАЭС допустили множество ошибок и недоработок. Подписывали документы не глядя, не выполняли регламенты работ, обходили аварийную защиту реактора.
Дятлов был арестован в декабре 1986 года. За месяц до этого он выписался из ГКБ №6 в Москве, где полгода пролежал с незаживающими ранами на ногах — последствие облучения во время аварии. За месяц дома Дятлов снова немного научился ходить, но оказался в СИЗО. У него была инвалидность II группы и предписание от медиков не допрашивать его дольше двух часов. Но следственные действия длились и по шесть часов, и по восемь, вспоминал он позже в своей книге «Чернобыль. Как это было». Дятлов стал третьим по счету арестованным по уголовному делу: еще в августе 1986 года в СИЗО оказались директор ЧАЭС Виктор Брюханов и главный инженер станции Николай Фомин. «Пригласили 13 августа на 10 утра в Генеральную прокуратуру. Беседовали со следователем до часу дня. Потом он ушел обедать, вернулся и объявил: «Вы арестованы». Я спросил, зачем меня арестовывать, ведь никуда не убегу. Услышал ответ: «Для вас это будет лучше». И меня направили в СИЗО КГБ», — рассказывал Брюханов журналистам в начале 2000-х годов».
________________
После трагедии прошло уже 35 лет, и сегодня все мы должны вспомнить о ней и склонить свои головы пред теми, кто погиб, кто пострадал материально и экономически (покинули свои жилища, родную землю), а также кто потерял здоровье в результате полученных высоких доз радиации. Но ни с чем не сравнимая благодарность человечества должна быть выражена тем, кто участвовал в ликвидации последствий аварии, совершая героический подвиг во имя людей в жутких условиях повышенной радиоактивности и воздействия на человека бушующего в ядерном реакторе «мирного атома»
_______________
Город Чернобыль, казалось, с самого своего рождения был предназначен испытать горькую судьбину и страшный конец на закате своей жизни. Как и построенная в 70-е годы XX столетия атомная станция, он стал известен всему миру в связи с упомянутой выше, происшедшей на четвёртом ядерном энергоблоке АЭС, крупнейшей в истории атомной энергетики, да и вообще в истории технического прогресса катастрофой.
Эта катастрофа превзошла по своей разрушительной силе, охвату территорий и задействованных в ней и после неё участников все другие катастрофы, когда-либо случавшиеся на земном шаре. Ну, конечно, если не считать глобальные катастрофы, о которых человечество только предполагает (гибель мамонтов и цивилизации инков, разрушение Вавилонской башни, Всемирный потоп, гибель Атлантиды и Гипербореи и т.д.).
Немножко истории: сам город Чернобыль и его окрестности – это великолепное живописное место украинского Полесья, расположенное в 115 км от столицы Украины города Киева на берегу реки Припять, недалеко от её впадения в Киевское водохранилище. В своё время эти места киевляне и чернобыльцы считали курортными, здесь на берегах реки и водохранилища располагалось множество туристических зон, пионерские лагеря, турбазы, летом в палатках и без них отдыхало множество местных жителей и приезжих туристов. Первое упоминание города относится ещё к 1193 году, он упомянут в Списке русских городов дальних и ближних.
В XVI веке этот город входил в Великое княжество Литовское, а в 1793 году он вошёл в состав Российской империи и снова стал российским городом. За всё время его существования в нём проживали русские, украинцы, белорусы, евреи, поляки, граждане прибалтийских государств. Во время Первой мировой войны город был оккупирован немцами австро-венгерской армии, во время Гражданской войны он был занят «зелёными» во главе с атаманом Струком, во время Советско-польской войны его контролировали польские войска Юзефа Пилсудского.
В 1921 году войсками Красной Армии город отбит у поляков и в следующем году включён в состав Украинской ССР. Но через 19 лет, т.е. в 1941 году, он вновь оказался в зоне оккупации немцами, теперь уже фашистской Германии, и находился под властью фашистов до ноября 1943 г., когда его и на этот раз освободили войска Советской Армии. В 1970-х годах в 10 км от Чернобыля была построена первая атомная электростанция Украины. До аварии на станции в городе проживало 48 тыс. человек.
После катастрофы горожане Чернобыля вместе с другими горожанами города Припяти (около 48 тыс. жителей), который находился вообще в 3-х км от АЭС, а также вместе с сельскими жителями десятка сёл и деревень в 30-километровой зоне отчуждения были выселены из-за опасной степени нахождения на этой территории в связи с высоким уровнем радиоактивного заражения.
К сожалению, в результате неимоверной трусости и растерянности властей, особенно бывшего генерального секретаря правящей партии СССР Горбачёва, сообщение об эвакуации близлежащего населения, в частности города Припяти, было передано по местному радио только 27 апреля 1986 года в 13:10, то есть спустя 35 часов после аварии. Жителей города вывезли на 1225 автобусах и 250 грузовиках к 17:00 того же дня. Для проживания обслуживающего персонала ЧАЭС в последующее время был построен новый город-спутник Славутич в 50 км от станции.
Сейчас и Припять, и Чернобыль, как и десятки выселенных сел и деревень, находятся в зоне отчуждения. В настоящее время в городе проживает порядка полутора тысяч человек: работники учреждений и предприятий, которые работают вахтовым методом. В городе базируются основные предприятия, занятые на работах по поддержанию зоны в экологически безопасном состоянии. В том числе предприятия, контролирующие радиационное состояние 30-километровой зоны отчуждения: отслеживается содержание радионуклидов в воде реки Припяти и её притоках, а также в воздухе.
В городе базируется также личный состав МВД Украины, осуществляющий охрану территории 30-километровой зоны и отслеживающий нелегальное проникновение посторонних лиц на её территорию. В 2006 году Американской некоммерческой научно-исследовательской организацией Институт Блексмита был опубликован список самых загрязнённых городов мира, в котором Чернобыль оказался в первой десятке. Такова печальная судьба этого когда-то прекраснейшего города на Земле с и без того нелёгкой историей. Города, который ныне обезлюдел, лишён своей души, да и нормальной человеческой жизни, какой живут другие города наших стран.
_______________
Но сказать о трагедии самого города мало. Чернобыльская катастрофа привела к трагедии в судьбе людей на огромнейших территориях трёх стран – Украины, России и Белоруссии. Ныне эти регионы практически отторгнуты от нормального существования потому, что уровень радиации местами превышает допустимый в 30 раз. А это смертельный уровень. Если не соблюдать установленные правила. На Украине зона отчуждения располагается в районах Киевской и Житомирской областей.
Общая площадь территории, где до аварии находилось 94 населенных пункта со 116 тыс. жителей, составляет почти 2,6 тыс. кв. км, чуть больше Москвы. Длина внешнего периметра с проволочными заграждениями, контрольно-пропускными и контрольно-дозиметрическими пунктами — около 440 км (примерно как расстояние между Москвой и Нижним Новгородом).
Внутри зоны выделены районы с особым режимом доступа — десятикилометровая зона и непосредственно площадка АЭС. В соседней Белоруссии эта зона гораздо шире и включает территории, где раньше жили 22 тыс. человек в 92 населенных пунктах. В 1988 году на этих загрязненных землях был создан Полесский государственный радиационно-экологический заповедник, где есть экспериментальные пасека и сад, там же разводят лошадей. Также на этой территории живут популяции зубров, рыси, лошади Пржевальского. В России зона отчуждения находится в Брянской области, где располагались четыре деревни с общим населением 186 человек.
Подвергшиеся в результате аварии на АЭС радиационному заражению территории Украинской ССР, Белорусской ССР и РСФСР были разделены на четыре категории: зона отчуждения, зона отселения, зона проживания с правом на отселение и зона проживания с льготным социально-экономическим статусом. К зоне отчуждения относятся районы, из которых в 1986 и 1987 годах проводилась обязательная эвакуация населения. Общая площадь российской зоны отчуждения — 310 кв. км, к территориям радиационной опасности других категорий отнесено еще 11,5 тыс. кв. км.
_______________
Итак, о подвиге ликвидаторов. На эту тему, наряду со злобными пасквилями, написано очень много и правдивой, достаточно объективной литературы. На эту тему можно послушать рассказы людей, которые, слава Богу, ещё живут на белом свете и радуют нас своим присутствием. На эту тему снято множество художественных кинофильмов и документалистики. А уж если подобраться к подшивкам газет того времени, так лучшего кладезя информации «с места событий» и не найти. Вот и я при подготовке настоящей статьи встретился с одним из реальных действующих и пишущих в то время лиц, находившимся вместе с подразделением своих подчинённых, можно сказать, в самом эпицентре трагедии.
Это Виктор Петрович Алексеев, бывший офицер войск противохимической защиты, мой коллега по Московскому гуманитарно-экономическому институту, где он работал доцентом права на возглавляемой мною кафедре гражданско-правовых дисциплин. Из его рассказа следовало, что, оказавшись в омуте драматических событий, он стал непосредственным свидетелем и участником противорадиационных работ. В зоне отчуждения и на самой атомной станции постоянно происходили необъяснимые мистические события, с которыми он сталкивался сам и о которых ему рассказывали сослуживцы.
Повсюду присутствующая радиация представала перед ним в реальном сюрреалистическом облике. Он видел ежедневные героические поступки солдат и офицеров, помогал слабым преодолеть страх и растерянность перед радиацией, добивался оказания медицинской помощи нуждающимся. Медицина и медпомощь тогда были на высоте, и врачи с другим медперсоналом, как и непосредственные ликвидаторы, работавшие в эпицентре событий, трудились, не покладая рук, также совершая свой каждодневный героический подвиг спасения людей и контролируя, чтобы работавшие на участках не получили повышенных доз радиации.
Однажды Виктору Петровичу была поставлена задача отобрать добровольцев и подготовить их для заброски на крышу третьего энергоблока атомной станции, для того чтобы вручную очистить её от радиоактивных осколков, разлетевшихся при взрыве четвёртого энергоблока. Также он участвовал в очистке территории зараженного и погибшего от радиации близлежащего леса. Вместе со сформированным батальоном солдат он принял участие в уничтожении и закапывании землей «рыжих» радиоактивных деревьев, которые представляли собой серьёзную угрозу возможностью возгорания, из-за чего могло произойти очередное распространение радиоактивного облака на окрестные территории.
Офицеры и солдаты – ликвидаторы последствий аварии глубоко переживали от понимания того, что находясь в радиоактивном эпицентре, они обречены на физические и моральные страдания от облучения. Но вместе с тем они отлично понимали, что нет иного выхода из этой ситуации. Вместе с другими героями они выполнили свой долг, спасая жизни многих и многих людей нашей страны.
______________
Слушая рассказ своего коллеги по институту, читая подаренную им книгу, которую он написал по воспоминаниям и своим дневниковым записям о том суровом и героическом времени «Чернобыльской эпопеи», я задумался над тем, что не все ведь так трепетно и ответственно отнеслись к случившейся трагедии, не все проявили понимание и участие в посильной помощи людям, будучи даже на своих обычных и повседневных местах деятельности, пусть и не связанных с катастрофой на АЭС.
В этом плане показателен такой вот омерзительный и похабный случай. В описанное время я и мои товарищи по военной прокуратуре (я в то время служил на должности военного прокурора в отделе общего надзора Главной военной прокуратуры) находились на своих рабочих местах. Весть о катастрофе на АЭС потрясла всех. Как военные, мы очень хорошо знали, что представляет собой взрыв атомной станции.
В этот день к месту событий из Прокуратуры СССР по поручению Генерального прокурора А.М.Рекункова немедленно вылетел начальник главного следственного управления О.В.Сорока и заместитель последнего В.И.Ненашев, а на месте к ним присоединились прокурор Киевской области Ю.Антоненко со своим заместителем В..Даниленко и старшим следователем областной прокуратуры С.Янковским. Сразу же была создана группа следователей и прокуроров, которые совместно со своими украинскими и белорусскими коллегами занялись осмотром места происшествия и производством первоначальных следственных действий.
В последующее время во весь период работы по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС в Чернобыль направлялись и офицеры Главной военной прокуратуры. Они вахтовым методом постоянно работали в районе дислокации войск, участвовавших в ликвидации последствий аварии. В Чернобыле побывали очень многие мои товарищи, сослуживцы. Некоторые из них получили высокие дозы облучения и впоследствии заболели тяжёлыми онкологическими заболеваниями, а иные уже ушли от нас. Помню многих ребят и склоняю голову перед памятью о них. Сам я избежал такой участи, но лишь потому, что я уже ранее, ещё во время службы в НИИ ВВС получал запредельные дозы облучения и даже в молодом возрасте не избежал тяжелейшего заболевания, долго потом лечился и восстанавливался.
Но мне как прокурору, курирующему по линии прокурорского надзора ВВС и все тыловые структуры Министерства обороны СССР, всё равно приходилось, хоть и в Москве, но тоже заниматься «чернобыльскими проблемами». И вот одна из них: буквально на следующий после катастрофы день с Крыма поступил тревожный звонок. Несколько человек звонили и следом дублировали всё в телеграммах о том самом мерзком и недостойном поступке одного из высокопоставленных офицеров тыла Киевского военного округа (Крым относился именно к этому округу). Из жалоб следовало, что этот офицер с большими звёздами на погонах прибыл вместе со своей семьёй и семьёй одного из руководителей штаба округа на турбазу «Кичкине», где потребовал от руководства турбазы в связи с чрезвычайной обстановкой освободить 10 отдельных номеров для размещения семей руководящих лиц (штаб округа находился в Киеве, т.е. вблизи от Чернобыля), которые, по словам визитёра, должны были подъехать ещё. Отдыхающим же предложил прервать отдых и отправиться домой в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Начальник этот, чувствуется, после взрыва АЭС крепенько труханул. Или же под шумок трагедии («кому — война, а кому — мать родна») решил на дармовщину обеспечить своей семье, семье своего начальника и других руководителей шикарный отдых на Южном берегу Крыма.
О случившемся я немедленно доложил руководству ГВП и тут же по приказу своего начальника отдела на военном самолёте со Чкаловского аэродрома вылетел в Севастополь (ближайшее место от турбазы). Слова обратившихся ко мне лиц полностью подтвердились, и я на месте принял решительные меры к защите их прав. Не следуя бюрократическим процедурам опротестования неправомерных актов командования, я тут же, в самой турбазе отменил незаконное распоряжение киевского «визитёра» и проконтролировал полное исполнение моих команд руководством. Что же касается запаниковавших семей высокопоставленных лиц, то им было предложено за их личные деньги переселиться в палатки турбазы или съехать в гостиницы Крыма, поскольку у них не было путёвок на отдых. Во всяком случае, дальнейшая их судьба в Крыму меня не интересовала.
А вот что касается «визитёра»-начальника-хапуги и руководителя турбазы-полковника, то, по представлению Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции Б.С.Попова, к ним были приняты самые строгие меры дисциплинарного реагирования. Более того, в порядке контроля исполнения требований об их наказании я где-то через пару недель позвонил лично командующему войсками округа генерал-полковнику В.В.Осипову, с которым был знаком по прежнему месту службы в гор. Дрездене (ГДР) в Первой танковой армии (он был командующим этой армии, а я помощником военного прокурора армии), и убедился в реальном принятии мер к виновным.
_________________
В настоящей статье я не берусь описывать все технические моменты ликвидации последствий аварии. Они описаны очень многими и профессионалами, и художниками, и журналистами. Достаточно открыть любой поисковый портал в Интернете и можно обогатиться всеми подробностями этого процесса. Я, например, как бывший авиатор, заинтересованно прочитал книгу « Военно-воздушные силы и Чернобыль: исторические очерки / Авт.-сост.: Р.В. Афанасьев, В.Г. Зуев, В.Е. Исауленко, В.И. Попов / Под общ. ред. В.Н. Бондарева, В.Е. Исаенкова, И.Б. Ушакова. 2 изд., испр, и доп. Воронеж: Издательско-полиграфический центр «Научная книга», 2016. 310 с. Очень живо рассказал в Интернете об авиационной составляющей работы ликвидаторов генерал-майор авиации Николай Антошкин «Ангелы Чернобыля». [Электронный ресурс] / Журнал «АвиаСоюз»: 26.04.2016.—Режим доступа: https://www.aex.ru/fdocs/1/2016/4/26/27081/
Уже упомянутый мною Виктор Петрович Алексеев тоже очень рельефно и подробно отобразил работу солдат и офицеров в подаренной мне книге «Предписание в радиус тридцати». М.: 2010. — 266 с. Целью же настоящей моей статьи является обращение к коллективному подвигу советского человека. К нему же, массовому подвигу, обращается в своих воспоминаниях под названием «Чернобыльские будни военного врача: взгляд из будущего» и участник ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС подполковник медицинской службы, а ныне – мой добрый коллега по работе с творческой молодёжью, член экспертного совета Национальной Системы «Интеграция» Л.Д.Сыркин. Леонид Давыдович пишет: «Даже недругам России известно, что массовый героизм россиян во благо Родины столетиями служил одной из основ государства Российского. В повседневных делах ликвидаторов было много рутины, но даже в событиях «местного значения» можно было разглядеть что-то значительное, подобно тому, как в капле воды угадывается море. Я говорю о психологических портретах небольшой группы людей — личного состава медицинской роты полка гражданской обороны Московского военного округа, которую мне довелось формировать из военнослужащих запаса в Горьковской области (ныне Нижегородской) и командовать подразделением с 14 мая по 1 августа 1986 года.
«Тогда и сейчас, спустя десятилетия, — пишет ветеран-чернобылец, — я с гордостью вспоминаю о своих однополчанах-горьковчанах: будучи призванными из запаса на военные сборы для выполнения Правительственного задания по ликвидации последствий аварии в Чернобыльской зоне, они стойко преодолевали тяготы и лишения военной службы и хранили верность воинской присяге. Мне и моим однополчанам в ту пору, конечно же, и в кошмарном сне не могло привидеться, что через пять лет мировая держава — Советский Союз — прекратит своё существование». Очень взволнованно и тревожно описывает автор своё внутреннее состояние, вызванное печальными наблюдениями нынешней ситуации в стране и психологическим климатом среди населения и особенно в молодёжной среде в сравнении этого климата с тем, который характеризовал поколение советских людей.
«Выполняя свой воинский долг и клятву на верность Родине, — рассуждает Леонид Давыдович, — в подавляющем большинстве мы воспринимали Киевскую область Украины такой же родной, как и Горьковскую (Нижегородскую) или Саратовскую землю, откуда, в частности, призывался в Вооруженные Силы СССР я сам. Многое изменилось по прошествии десятилетий. Вместе с исчезновением Великой страны «клеветники России» пожелали похитить и нашу героическую историю, подменив её поддельной. Но похитить и подменить так, чтобы наша молодежь, чьё рождение и становление проходили уже после Чернобыльской трагедии, не заметила подмены».
Что тут скажешь автору: грустно, да и только. Предаются забвению былые ценности, летят в тар-тара-ры советский опыт воспитания молодёжи в школах и вузах, великие национальные традиции единения народов, традиции дружбы, взаимовыручки, сострадания к бедам и горю других, забыты и даже не вспоминаются сегодня прекрасные исторические образцы народного подвига в боях и в труде. И снова, и снова вместе с автором приведённых выше строк приходится склонять наши озабоченные головы и обращаться к глубоким философским размышлениям на тему, что же с нами стало, куда же мы движемся и что нас ждёт впереди?
Особенно волнует нас, нынешних педагогов и воспитателей, полное разрушение традиций советского образования, уничтожение науки и крутой поворот в сфере воспитания человека от добрых начал к жестокой конкуренции и вражде всех против всех. Приходится констатировать, что эти вещи оказались намного страшнее и Чернобыля, и любой атомной трагедии. Недаром у входа в один из университетов ЮАР (почему только там?) умные люди предупреждают соответствующими словами о пагубности посягательства на просвещение и образование народа.
Слова эти таковы: «Уничтожение любой нации не требует атомных бомб или использования ракет дальнего радиуса действия. Требуется только снижение качества образования и разрешение обмана на экзаменах учащимися. Пациенты умирают от рук таких врачей. Здания разрушаются от рук таких инженеров. Деньги теряются от рук таких экономистов и бухгалтеров. Справедливость утрачивается в руках таких юристов и судей. Крах образования – это крах нации!». А великий китайский мудрец Лао-Цзы указывал, что «государства разрушаются изнутри, а внешние враги лишь заканчивают дело».
Но в любом случае, ход времени, согласно наблюдениям великого русского космиста А.Л. Чижевского, не имеет линейности. Это — постоянная и неизменная синусоида. Сегодня Россия вошла в фазу отрицательных значений своей космической синусоиды. Многие негодяи, подобно описанному мною киевскому паршивцу с большими звёздами, воспользовались этим отрицательным значением и пользуются им ныне, уничтожая во имя собственных шкурных буржуазных интересов всё святое, что было нажито русским народом и нашей страной за многие века своего существования.
Однако мы должны понимать и надеяться, что не тотальная цифровизация, ни расчеловечивание человека, ни глобальное шествие денежной психологии, а вместе с ней порока и деградации духа, спасут наш мир. Мощь страны определяется не политическими временщиками, занимающими верховные позиции в государстве. Она определяется видением её будущего всем народом. Во всяком случае, на идеологии «обогащайтесь!» богатыми становятся лишь мошенники, что и показала практика последних 30 лет нашей печальной истории с её принципом «Залез во власть – успевай в карман класть!».
Нашу страну спасут только люди, подобные упомянутым в настоящей статье героям-чернобыльцам, подобные нашим дедам и прадедам, победившим в самой жуткой и суровой Великой Отечественной войне, тем, кто отстроили нашу страну, создали в ней тот могущественный базис, на котором все мы стоим и сегодня. Только люди с достойными восхищения благородными помыслами, чистой совестью, высочайшей нравственной силой и глубочайшими знаниями окружающего нас мира физического и социального, воспитанные на лучших образцах и исторических примерах своей страны спасут нашу державу от порабощения и от тёмного будущего, в которое нас ввергают глашатаи нынешних реформ и перестроек.
Склоним же ещё раз свои непокорные головы пред памятью таких людей, предпримем все усилия и призовем всё своё здравомыслие, опыт и знания, чтобы воспитать новых героев, новых тружеников и деятелей светлого будущего, которые были бы наполнены самыми высокими и благородными чувствами служения своему народу, а не тем буржуазным ценностям и алчной дьявольской мамоне, которые ныне ассоциируются у некоторых исключительно с призрачным буржуазным успехом!
Слава им и слава будущим творцам добра и справедливого устройства мира!
Автор публикации
В советское время: военный эксперт комиссии Верховного Совета
СССР по привилегиям, старший военный прокурор управления общего
надзора Главной военной прокуратуры, ведущий инспектор Комитета
народного контроля СССР, главный военный инспектор-руководитель
группы главных инспекторов по особым поручениям при председателе
Контрольной Палаты СССР.